Из книги Варламова Г.В. «Компьютерная детекция лжи»
Ложь и правда — взаимоисключающие социальные понятия. На заре первобытнообщинного строя, когда каждый член общины должен был выполнять определенную полезную работу для племени, эффективность его деятельности определялась тремя факторами: умением и физической подготовкой, личным желанием (уровнем мотивации), а в экстремальных условиях — элементами смелости (трусости). При «домашних разборках» добросовестность деятельности отдельных членов племени определялась вождем. За трусость, приведшую к гибели членов племени, карали смертью или изгнанием, что в конечном итоге было одно и то же. Жестокость наказания заставляла провинившегося использовать все средства для своей защиты, включая ложь. Вот тогда и возникла необходимость дифференцировать ложь и правду. Таким образом, потребность в детекторе лжи возникла, когда коллективная деятельность стала реальностью и судьба одного человека зависела от добросовестности другого. Уровень цивилизации накладывал отпечаток на системы получения информации о правде и лжи человека.
В глубокой древности на Востоке в качестве детектора лжи широко использовалась рисовая мука. В основе метода лежали наблюдения древнего человека, заметившего, что в период сильного страха во рту прекращается выделение слюны. Для оценки этого состояния в рот подозреваемого насыпали рисовую муку, и если через определенное время она оказывалась сухой, то он считался виновным. Данное «техническое средство» являлось более совершенным для детекции лжи, чем субъективная оценка вождя племени. В то же время сухость во рту могла быть вызвана не только боязнью расплаты за совершенное преступление, но и самой процедурой.
Более информативным был «детектор лжи» с использованием осла. Это упрямое животное за тысячелетия своего существования и не предполагало, что человек отведет ему роль определителя лжи и правды. Процедура «тестирования» заключалась в следующем: в полутемном помещении привязывали осла, предварительно смазав ему хвост краской. Подозреваемому давалось задание: зайти в помещение и погладить осла по хвосту. Если осел закричит — значит, обследуемый виновен. Создатели такого «детектора лжи» были убеждены, что человек, совершивший преступление, побоится гладить осла — вдруг он закричит, и не дотронется до него, следовательно, руки его будут чистыми. Методика «детекции лжи с помощью ослиного хвоста» в измененном виде нашла дальнейшее развитие и активно использовалась в ряде регионов.
На Мадагаскаре в одном из племен был убит туземец. В убийстве подозревались около 30 человек. Колдун для раскрытия преступления убил петуха, ощипал его, а перья сжег. Пеплом от перьев он обмазал тушку петуха и приказал всем подозреваемым потрогать ее рукой — тот, кто убил соплеменника, после этого умрет. Обследовав руки соплеменников, вождь нашел их чистыми у двоих. Это и послужило основанием для обвинения их в убийстве.
Особенности поведения лица, совершившего преступление, при расследовании убийства описал китайский писатель Пу Сун Линь. Всех подозреваемых привели в полутемный буддийский храм и приказали встать на некотором расстоянии от священной стены — через некоторое время из нее должен выйти дух и наказать виновного, написав на его спине определенный знак. Для того чтобы лишить духа возможности писать знаки на спине, лицо, совершившее убийство, прижалось спиной к стене. Так определялся виновный.
Вера во всесилие колдуна успешно использовалась с применением различных приемов во многих регионах. Например, при расследовании одного из преступлений колдун посадил всех подозреваемых в круг, сам сел посередине и стал вколачивать в землю кол, произнося заклинание. Перед этим все участники процесса были предупреждены, что член племени, совершивший преступление, по завершении обряда будет прикован к земле. После заклинания колдун приказал всем встать, а один человек так и остался сидеть на месте.
В африканских племенах при определении виновного использовали следующий метод. Глава племени совершал танец вокруг подозреваемых, тщательно обнюхивая их. По интенсивности запаха пота делалось заключение, кто из подозреваемых виновен в совершении расследуемого преступления.
В XI в. на Руси для решения вопроса о причастности подозреваемого к совершению преступления применялось испытание железом или водой. Для этого обвиняемый доставал из кипящего сосуда кольцо или брал в руку раскаленное железо. Доказательством невиновности было отсутствие через три дня язвы от ожога.
Жестокий способ дифференциации правды и лжи использовали в Древней Спарте. Спартанские юноши, прежде чем попасть в специальные школы, проходили определенный отбор. Юношу ставили на скале над обрывом и спрашивали, боится ли он. Ответ всегда был отрицательный. Узнать правду или ложь сказал опрашиваемый, можно было по цвету лица. Если юноша бледнел — он лгал. Данный тип реакции, по убеждению спартанцев, говорил о том, что юноша в бою не может быть бесстрашным, ловким и сообразительным, и его сбрасывали со скалы. Многолетние наблюдения помогли спартанцам сделать справедливый вывод: человек, бледнеющий от страха, не сможет быть хорошим воином.
В Древнем Риме при помощи этого же метода отбирали телохранителей. Кандидату задавали провокационные вопросы. Если при этом он краснел, его брали в охрану. Считалось, что если человек краснеет при предъявлении ему провокационных вопросов, то он не сможет участвовать в заговорах.
В Индии подозреваемого заставляли тихо и с постоянной силой ударять в гонг. В это же время ему предъявляли нейтральные и значимые вопросы. Отвечать на них подозреваемый должен был быстро. Ответы на значимые вопросы нарушали ритм и силу ударов в гонг, что и служило определением того, что хочет скрыть обследуемый.
На Ближнем Востоке в глубокой древности в качестве детектора лжи использовали показатели пульса подозреваемого. Знаменитый врач древности Авиценна определял по пульсу скрываемую информацию. В качестве информативных признаков брались изменения частоты пульса и особенности кровенаполнения артерии. Метод часто использовался для выявления неверности жены и установления личности ее любовника. Специально тренированный человек прикладывал палец к артерии, подозреваемой задавали вопросы с именами мужчин, теоретически имевшими возможность вступить в интимную связь с женой заявителя. Когда произносилось имя любовника, в результате сильного эмоционального напряжения у женщины резко изменялись как частота пульса, так и кровенаполнение артерии, что давало возможность определить имя ее любовника. В дальнейшем этот метод использовался и для решения других задач, при необходимости определить степень искренности того или иного человека. Применявшаяся нашими далекими предками методика тестирования впоследствии стала поисковым методом и в настоящее время широко используется в практике детекции лжи.
В период Новой истории использование приемов для детекции лжи описал Даниель Дефо (1730 г.). Он утверждал: «Вина всегда сопровождается страхом; будучи измеренная толчком в крови вора, непременно его выдаст, если имеется подозреваемый, я бы измерил его пульс». Этот метод автор предложил для раскрытия уличных краж и грабежей.
Тремор также использовался человечеством с незапамятных времен для определения причастности подозреваемых к совершенному преступлению. Подозреваемому давали в руки очень хрупкое яйцо птицы и проводили допрос на предмет совершения им противоправного действия. Если скорлупа яйца лопалась, подозреваемого считали причастным к расследуемому преступлению.
Только в конце XVIII в. были созданы условия для развития технических средств, впоследствии получивших названия детектора лжи, вариографа, полиграфа, разоблачителя лжи, сыворотки правды, измерителя психологического стресса. Последнее название более объективно отражало сущность метода и постепенно завоевывало право на широкое использование в научной литературе конца XX в.
Толчком для развития инструментальной диагностики детекции лжи послужила работа итальянского физиолога Анжело Моссо (1875 г.) В своих исследованиях он показал, что в зависимости от величины эмоционального напряжения меняется и ряд физиологических показателей. Им было установлено, что давление крови в сосудах человека и частота пульса меняются при изменении эмоционального состояния испытуемого. В дальнейшем материалы этих экспериментов были опубликованы в монографии «Страх».
В 1895 г итальянский врач-психиатр Чезаре Ломброзо использовал первый прибор для детекции лжи — гидросфигмометр, который регистрировал у человека изменение давления крови. Через семь лет, в 1902 г, с помощью инструментальных методик удалось впервые доказать в суде непричастность обвиняемого в совершении преступления.
Начало XX столетия ознаменовалось всесторонним изучением применения методов инструментальной диагностики в раскрытии преступлений. Повышение точности инструментальной диагностики шло по пути совершенствования уже отработанных ранее методик.
Плетизмограммы (от греч. plethysmus — увеличение, grapho — писать) — метод, при котором регистрируется изменение объема каких-либо частей тела, связанное с кровенаполнением сосудов. Чем больше эмоциональное напряжение, тем больше крови протекает через кровеносные сосуды и тем более выражено изменение объема части тела, через которую протекает кровь.
Сфигмограммы (от греч. sphygmosпульс — пульс, пульсация, grapho — писать) — методики, регистрирующие колебания стенок кровеносного сосуда, что позволяло определить частоту пульса и, с определенной оговоркой, состояние системы кровообращения в целом.
В 1914 г. итальянец Бенусси использовал прибор для регистрации дыхания при проведении допросов подозреваемых в совершении преступления. В качестве информативных показателей использовались частота и глубина дыхания, регистрируемые с помощью прибора пневмографа. Позже с помощью этого прибора стали определять продолжительность вдоха и выдоха, задержку дыхания на вдохе и выдохе.
Первый полиграф, пригодный для расследования преступлений, был создан Джоном Ларсеном в 1921 г. Данный прибор регистрировал на движущейся бумажной ленте пульс, давление крови и дыхание. Несмотря на свою прогрессивность, он был еще далек от современных полиграфов. Введение канала регистрации кожного сопротивления Леонардом Килером в 1926 г. значительно повысило точность прогноза при проведении полиграфных обследований.
Полиграф Килера был использован в созданной им Чикагской лаборатории расследований преступлений. К 1935 г. он обследовал около 2000 подозреваемых в совершении преступлений. Им же впервые был введен канал регистрации тремора.
Рис. 1.1. Даниель Дефо (1660-1731)
Если Ломброзо считается создателем первого полиграфа, то Килер — создатель современного полиграфа. На различных этапах совершенствования Килеровского полиграфа отдельные ученые пытались регистрировать до 19 показателей (дыхание, тремор, частота пульса, артериальное давление, кожное сопротивление и др.).
Рис. 1.2. Анжело Моссо (1846-1910)
И тем не менее, на конечном этапе современный полиграф регистрирует только от 5 до 7 показателей, причем 5 из них были впервые введены Килером, и уже дальнейшее развитие полиграфа шло по пути повышения точности регистрируемых показателей и разработки новых методик тестирования.
В процессе развития полиграфных систем были попытки использовать время реакции для идентификации лжи при расследовании преступлений.
Так, в 1879 г. Ф. Гальтоном был разработан словарно-ассоциативный тест, который использовался для детекции лжи. Суть этого теста заключалась в следующем: обследуе мому называли слова с таким интервалом, чтобы он с трудом успевал произнести то, что сразу приходило ему в голову в связи с предъявляемым словом. Например, на слово «костюм» — ответ «одежда». Тестирование проводилось так: обследуемому последовательно предъявлялись слова — нейтральные и связанные с преступлением. На слова, содержание которых связано с расследуемым преступлением, время ассоциативного ответа возрастало. Говоря о своей методике, Ф. Гальтон отмечал: «Она обнажает самые сокровенные мысли человека с любопытной четкостью и позволяет видеть анатомию его мозга более ярко и правдиво, чем он хотел показать миру» (цит. по: Тровилло, 1939 г.).
Дальнейшее развитие эта методика нашла в работах Макса Вертмейера (1904 г.), Хьюго Манстерберга (1908 г.), О. Верагота (1907 г.). Активную работу в этом направлении проводил наш соотечественник А.Р. Лурия. В 1923 г. в Москве в Институте психологии он провел серию исследований по выявлению ложных ответов у людей, причастных к совершению различных видов преступлений. Исследование состояло из двух частей: выявление информативных признаков предлагаемых методик; проверка в реальных условиях раскрытия преступлений.
Рис. 1.3. Чезаре Ломброзо (1835-1909)
Испытуемую группу разделили на две: одна знала фабулу преступления, другая — нет. Фабула преступления: в помещение церкви, взломав оконное стекло, незаметно пробрался вор. Он прошел в алтарь и, когда стало совсем тихо, стал осторожно собирать ценные вещи и складывать их в мешок. Он взял золотой крест, золоченые подсвечники, рясы и многое другое. Забрав все, он завязал мешок и осторожно скрылся тем же путем, каким пришел. После этого испытуемым давалось задание скрыть информацию о якобы совершенном преступл нии. Во время обследования им предлагалось ответить на 70 слов по списку, из которых 10 являлись критическими (алтарь, крест, мешок, золото, икона и т.д.). Испытуемый должен был отвечать любым схожим по смыслу словом, при этом нажимая на определенную кнопку.
Рис. 1.4. Джон Ларсен (1892-1965)
Было установлено, что у обследуемых, не знавших фабулу преступления, время нажатия кнопки на предъявление значимых слов практически не отличалось от времени ответа на нейтральные слова, а во второй группе оно значительно возрастало.
С 1927 г. аналогичные исследования Лурия стал проводить с подозреваемыми в убийстве. Всего было обследовано около 50 человек. У всех подозреваемых время нажатия на кнопку при предъявлении значимых слов увеличивалось до 24%.
К исследованиям А.Р. Лурии был проявлен большой научный и практический интерес за рубежом. В США была издана его книга. К сожалению, отечественные ученые при советской власти негативно отнеслись к его работе. Так, Н. Полянский писал: «Можно не сомневаться, что опыт профессора А. Лурии представляет серьезный научный интерес для психологов. Но их значение, как и значение других сходных по заданию экспериментов, в судебно-следственном деле более чем сомнительно. Вернее, «каких бы то ни было практических выводов, с точки зрения их применения при расследовании уголовных дел, из этих выводов сделать нельзя» (цит. по: П. Прукс «Уголовный процесс: научная «детекция лжи»).
В 1923 г. американский психолог и юрист Уильям Марстон впервые использовал результаты полиграфных проверок в суде.
В 1932 г. Дэрроу усовершенствовал методику Лурии, повысив точность регистрации двигательных реакций, но дальнейшего развития она не получила.
С 1938 г. специалист ФБР И .П. Коффи, прошедший подготовку у Л. Килера в 1935 г., впервые стал использовать полиграф для выявления
шпионов.
К сожалению, первые отклики на применение детектора лжи в России были отрицательными (Л.Е. Владимиров, 1910 г, А.Л. Щеглов, 1913 г., Н.Н. Розин, 1924 г). Так, в 1910 г. Владимиров в учебнике «Учение об уголовных доказательствах» в категоричной форме отрицал возможность каких-либо психологических исследований при расследовании преступлений. Он писал: «Не могут быть допускаемыми на следствии никакие психологические пробы с целью получить возможность заглянуть в темную глубь души обвиняемого». По его утверждению, применение психологических тестов—возрождение инквизиции со всеми сопровождающими ее ужасами.
В книге «Уголовное судопроизводство», опубликованной в 1924 г. Н.Н. Розиным, утверждалось, что приемы психологической диагностики в расследовании преступлений — это не более чем желание «перехитрить» подозреваемого, а точность их весьма сомнительна. Хотя к этому времени в России уже были известны зарубежные ученые: М. Вертгеймер, К.Г Юнг, Х. Гросс, делавшие положительный вывод о возможности психодиагностики при раскрытии преступлений. Работы А. Л. Щеглова были более осторожны. В публикации 1913 г. «Психологическая диагностика данных судебных дел» он не делает ни положительных, ни отрицательных выводов, хотя в и отмечает, что в применении полиграфа имеются как положительные, так и отрицательные моменты. Анализируя работы противников и сторонников использования психологических методов в раскрытии преступлений, он делает вывод о необходимости проведения глубоких экспериментальных исследований на материалах реальных преступлений.
С приходом к власти коммунистов в России общественные науки были подвергнуты жесткому контролю. Ученых не отражавших, в своих работах линию партии, не печатали, а впоследствии физически уничтожали. В особо тяжелый для России период с начала 30-х г. XX в. вплоть до смерти Л.И. Брежнева положительные публикации о детекторе лжи вообще были практически запрещены. Серьезные публикации о применении психологической диагностики в раскрытии преступления были сделаны лишь А.Р. Лурией. Методика трактовалась как варварство, мракобесие, не допустимый психологический нажим на личность, дающий суду возможность искажать реальные факты.
Рис. 1.5. Александр Лурия (1902-1977)
Начиная с 1930-х г. в СССР публиковались только работы, критикующие применение психодиагностики в уголовном процессе. Бурная реакция коммунистических идеологов на методику полиграфных проверок имела под собой реальную почву. Дело в том, что с помощью полиграфа возможно было получить информацию, скрываемую самими власть предержащими, а скрывать от народа им было что. В 1930-е г. активно выступали против использования в СССР детектора лжи А.Я. Вышинский, М.С. Строгович, С.Я. Розенблат. В 1937 г. А.Я. Вышинский писал, что использование психологической диагностики в уголовном процессе — это не только абсурд, но и грубейшее нарушение прав человека. На этих же позициях стоял и М.С. Строгович (1947, 1955 г.г.).
В 1956 г С.Я. Розенблат писал о недопустимости применения полиграфа в уголовном процессе. В этот период советская наука считала, что детектор лжи — это не научная методика, а средство принуждения человека в даче ложных показаний. Детекторы лжи в СССР рассматривались как новейшее орудие пытки, широко применяемое полицией США. Этот тезис особенно нелепо звучит на фоне тех изуверских пыток, которые проводили в НКВД, вынуждая арестованных давать обвинительные показания на себя, своих коллег, близких, родственников. Были высказывания о полиграфе как предмете морального и физического насилия (К. Гущенко, М. Рачинский в 1957, 1958 г.г.).
Советские «ученые» утверждали, что в методике детекции лжи нет ничего нового — это старые инквизиционные методы. «Пожалуй, методы инквизиционного процесса выигрывают в своей примитивности и откровенности по сравнению с «научными» гнусностями представителей «нового направления», — писал М.С. Строгович в 1947 г
Оценивая период с начала 1930-х г. до начала «оттепели» в конце 1980-х, нельзя не согласиться, что он действительно был периодом мракобесия в советской юридической науке. Поэтому дальнейшее рассмотрение публикаций этого периода не принесет ничего нового для читателя. Вся «научная» практика применения полиграфа базировалась на утверждении, что этого не должно быть, так как не должно быть никогда. Даже в учебнике по криминалистике, подготовленном в конце 1980-х г. о применении полиграфа говорится о широком проникновении в практическую деятельность по раскрытию преступлений не основанных на подлинных научных данных методов диагностики свидетелей и обвиняемых детектором лжи».
Рис. 1.6. Уильям Марстон (1893-1947)
После Второй мировой войны область применение полиграфа значительно расширилась. В 1945 г. полиграф впервые был удачно использован в американской контрразведке для решения кадровых проблем. Формируя администрацию в своей оккупационной зоне, США ставили целью не допустить нацистов и военных преступников к управлению. После проверки претендентов, проведенной обычными способами, к кадровой работе был подключен полиграф. Тщательное полиграфное обследование выявило среди них большой процент бывших гестаповцев, которые были впоследствии привлечены к уголовной ответственности и осуждены. Успех использования полиграфа послужил толчком для создания в Центральном разведывательном управлении США отдела, специализирующегося на проведении полиграфных проверок. Через несколько лет правительством США было принято решение о проверке на полиграфе всех сотрудников ЦРУ не реже одного раза в 5 лет. Впоследствии аналогичные подразделения были созданы и в Министерстве обороны. Сейчас число проверок превышает 4 млн в год. Что касается силовых структур, то в США все крупные полицейские округа имеют в штате специалистов по проведению полиграфных проверок. По инициативе криминальной полиции ежегодно проводится более 30 тыс. полиграфных расследований.
На этапе становления полиграфа первоначальное обучение экспертов проводилось специалистами армии США в 1950 — 1951 г. С 1956 г. полиция стала регулярно применять полиграф при расследовании преступлений. При национальном институте, занимающемся проблемами полиции, создан центр подготовки специалистов для работы на полиграфе, там же ведутся разработки теоретических проблем.
Все законы, ограничивающие применение полиграфа, нестабильны и часто меняются. Даже в такой развитой стране, как США, невзирая на 100-летний опыт применения полиграфа, законы, регламентирующие его использование, нередко кардинально меняются в течение 3-5 лет. В разных штатах эти законы могут быть взаимоисключающими. В США в 29 штатах и 3 округах от специалиста требуется наличие разрешения или удостоверения, подтверждающего его квалификацию. Полиграфные проверки разрешены на всей территории США, но имеются различные ограничения в его применении. В 21 штате частным нанимателям вновь поступающим на работу, запрещается требовать прохождения полиграфных проверок. Проверка государственных служащих зависит от места работы и занимаемой ими должности. В 1965 г. Верховный суд США принял решение, по которому использование полиграфа против желания обследуемого или его принуждение в любой форме к прохождению тестирования является нарушением 5-й поправки к Конституции США, которая гарантирует право отказа от самообвинения.
В США государственные правоохранительные органы активно используют полиграф, имея собственных специалистов или прибегая к услугам различных агентств. Постоянный штат специалистов есть в ФБР, секретной службе США, Управлении уголовных расследований армии, уголовно-следственном отделе морской пехоты США, Министерстве военно-морского флота, Таможенном управлении США, Департаменте налогов и сборов, в полиции, охраняющей Капитолий, полиции ряда округов и столичной, в разведывательной службе США.
При проведении полиграфных проверок одним из основных принципов является добровольное согласие испытуемого, любое его принуждение резко пресекается.
Все ограничения, вводимые в США на проведение полиграфных проверок, не распространялись:
на лиц работающих в разведке, контрразведке, служащих агентства национальной безопасности;
на персонал, связанный с обслуживанием Министерства обороны и объектов атомной промышленности и энергетики;
членов федерального правительства, администрации, органов самоуправления и их подразделений.
Позже, в 1991 г., в постановлении об обеспечении «дипломатической безопасности» была утверждена инструкция, по которой полиграфные проверки проводились не только на этапе принятия на работу, но и периодически в процессе деятельности, сроки проведения определялись должностными лицами. Полиграфные проверки должны проходить все лица, пользующиеся документами с грифом «секретно».
Несмотря на общие закономерности в использовании полиграфа в США, отдельные штаты имеют право вводить свои коррективы в закон, если они не нарушают Конституции США. В штате Массачусетс материалы полиграфного тестирования могут быть использованы в суде в том случае, если до проведения проверки получено согласие подозреваемого не только на проверку, но и на приобщение ее результатов к делу. Затем это решение должно быть согласовано в суде, и только тогда суд принимает результаты тестирования как доказательный элемент. Как правило, суд дополнительно рассматривает степень компетентности оператора полиграфа. При отрицательном решении суда результаты проверки не используются в качестве доказательства. Так, например, в процессе по делу Вителло (1978 г.) суд перед его рассмотрением постановил, что если он «… найдет специалиста, проводящего допрос с применением полиграфа, квалифицированным, то доказательство будет допущено как часть регулирования дела штата».
Иногда суд принимает некоторые ограничения по использованию полиграфа в качестве доказательной базы: «Хотя мы выразили наши оговорки по поводу искажения судебного процесса… мы не считаем, что было бы разумно полностью удалить полиграф с арены правосудия».
В США полиграфные проверки платные. Затраты по их проведению компенсирует штат, если обследуемый мало обеспечен, или они оплачиваются самим подозреваемым в случае его платежеспособности.
Процедура допуска специалиста дает судье право самому принимать решение об уровне квалификации проводящего полиграфную проверку и качестве проведенного тестирования. Если судьей предварительно принято положительное решение, то впоследствии он обязан использовать результаты полиграфной проверки как доказательство в суде.
Допустимость использования полиграфной проверки в суде возможно при выполнении пяти пунктов:
обвиняемый требует, чтобы его проверили на полиграфе; суд присяжных считает, что по своему состоянию обвиняемый может быть обследован на полиграфе;
обвиняемый сознательно отказывается от прав, предоставляемых 5-ой поправкой конституции;
суд присяжных считает, что специалист, проводящий полиграфные обследования, квалифицирован, а сама процедура проверки соответствует установленным требованиям;
показания обвиняемого должны быть даны до получения заключения о возможной проверке;
В истории работы судов США был случай, когда суд разрешал проведение повторного разбирательства. Основанием для этого послужило заявление подозреваемого, утверждавшего, что ввиду финансовых затруднений он не смог предварительно пройти полиграфную проверку.
В последние 35 — 40 лет в США многие судьи стали признавать доказательную базу материалов, полученных с помощью полиграфных обследований. Большинство апелляционных судов считает, что данные, полученные с помощью полиграфа, могут быть доказательством по усмотрению судьи. С учетом того, что уровень подготовки специалистов определяет качество полиграфных проверок, в США допуск к работе на полиграфе регламентируется рядом законов, контролируемых Американской полиграфной ассоциацией (American polygraph association — АРА). АРА является международной ассоциацией, представляющей интересы специалистов в области полиграфной техники.
В АРА насчитывается около 2500 членов. Высокие нравственные и профессиональные требования, предъявляемые к членам, сделали ассоциацию авторитетной международной организацией. Члены АРА постоянно ведут разработки, направленные как на повышение информативности полиграфных проверок, так и на совершенствование правовой базы.
Вторым крупным государством, активно использующим полиграф, является Канада. Близость к США оказала влияние на техническую и методическую базу применения полиграфов. Там же проходят подготовку и канадские полиграфисты, но есть и свои национальные отличия: полиграф в полиции используется только на этапе предварительного следствия.
В Канаде внедрение полиграфов было сильно затруднено из-за господства в стране британской правовой системы. Впоследствии нормативно-правовая база применения полиграфа практически полностью была скопирована с американской школы. Это позволило Канаде быстро выйти на передовой международный уровень. По количеству подготовленных специалистов и реально используемых полиграфов современная полиграфная система проверки в Канаде занимает второе место в мире после США. В отличие от США, в Канаде ни один регион не использует в судах результаты полиграфных проверок для подтверждения невиновности или вины подозреваемого.
В Японии полиграф стал использоваться с начала 1930-х г. На первом этапе для детекции лжи использовался гальванометр, с помощью которого регистрировалась электрическая проводимость кожи. Во время войны компания «Йококава Денки» выпустила первую серийную партию гальванометров, которые полиция стала применять для этих целей. Сложность эксплуатации вынудила силовые структуры Японии с 1955 г. использовать одну из моделей полиграфа Килера.
Полиция Японии имеет расширенные права по сравнению с полициями других стран мира, в частности США. Она стала активно использовать в практике полиграфных проверок тесты, не имеющие контрольных вопросов, более точных и надежных. В стране насчитывается более 100 специалистов. Результаты тестирования стали применяться судами в качестве доказательств. Особые требования предъявляются к их профессиональной подготовке. По количеству подготовленных высококлассных специалистов Япония занимает четвертое место в мире.
Проведение полиграфных проверок имеет ограничения, связанные с особенностями состояния организма человека. В Японии запрещено подвергать полиграфным проверкам: пожилых людей; наркоманов; несовершеннолетних;
больных, находящихся в тяжелом состоянии; людей тревожно-мнительных; психически больных; лиц в состоянии алкогольного опьянения.
В 1950-е г. части армии США располагались в Южной Корее. Они обучили процедуре тестирования на полиграфе несколько человек. С этого момента полиграф стал активно использоваться в силовых структурах страны. В республике Южная Корея в 1991 г. была утверждена инструкция по применению полиграфа, ориентированная на работу полиции. Она ограничивает применение полиграфа только тематикой расследования преступления. Обязательным условием для проведения полиграфной проверки является наличие заявления от опрашиваемого лица о добровольном согласии на эту процедуру.
В Германии до 1954 г. полиграф активно использовался при расследовании преступлений. С 16 февраля 1954 г. решением федерального суда (со ссылкой на Конституцию ФРГ) запрещено применение детектора лжи вообще.
В ФРГ категорически запрещено использовать полиграф как на предварительном следствии, так и в уголовном процессе. Считается, что полиграфное тестирование унижает достоинство человека, его неприкосновенность. Конституционный суд решением от 18 августа 1981 г. подтвердил запрет на использование полиграфа на территории ФРГ даже при полном согласии испытуемого.
В уголовно процессуальном кодексе Австрии использование полиграфа также запрещено, даже если обвиняемый будет требовать применения полиграфа в расследовании преступления, которое ему инкриминируется.
На Балканах первые попытки использовать полиграф для борьбы с преступностью относятся к 1959 г., когда И. Бабик (Загреб) начал проводить исследования с помощью полиграфа Килера. Работа велась тайно. При проведении полиграфных процедур использовался тест максимального напряжения. В связи с ослаблением влияния СССР на Хорватию к 1994 г. было создано несколько центров по полиграфным проверкам. Интенсивность работы была очень велика, в среднем на каждого специалиста приходилось по 251 проверке.
В Израиле полиграф стал использоваться с 1959 г. На базе американских школ было подготовлено более 60 специалистов. Почти половина из них работает в частном секторе. Сейчас в Израиле действует собственная школа первоначальной подготовки судебных психологов для работы на полиграфе. Разрешение полиции заниматься частной практикой привело к тому, что почти 30% полицейских — специалистов полиграфа имеют свою частную систему проверок. Несколько лет назад создан первый контактный полиграф. Ведутся работы по бесконтактному полиграфу и разработке соответствующей правовой базы к нему.
В Турции полиграф стал применяться при расследовании преступлений сравнительно недавно — с 1984 г. Сейчас Турция — одна из ведущих стран мира по количеству полиграфов, приходящихся на душу населения. Подготовка специалистов ведется в Америке. Правовая база в основном повторяет аналогичные документы, используемые в США.
В Венгрии применение полиграфных проверок для раскрытия преступлений началось с 1978 г. Полиграфные проверки регулируются инструкцией МВД. Основные положения инструкции взяты из аналогичного документа США. В основе этого документа лежит добровольность обследуемого при проведении полиграфных проверок. Отказ от прохождения проверок не преследуется по закону. В параграфе 188 этой инструкции говорится: «При расследовании дел в областных судах, особенно связанных с преступлениями против личности, в целях раскрытия преступлений можно направлять на обследования причастных к ним лиц (подозреваемых, иногда потерпевших и свидетелей) при наличии предварительного письменного согласия с их стороны».
Перед началом тестирования обследуемый письменно должен подтвердить, что ему известны материалы заключения по результатам полиграфных проверок, которые не являются доказательством в суде. За отказ от проверок на полиграфе подозреваемый не несет наказания. Результаты полиграфных проверок в Венгрии относятся к наводящей информации, способствующей раскрытию преступления, и не являются доказательством вины.
В Индии полиграф начал применяться с 1973 г. По законам Индии результаты полиграфных проверок могут быть использованы в суде в качестве доказательств только в случае, если проверка проводилась гражданским лицом, а не сотрудником полиции или работником суда. Хотя в реальной практике были случаи, когда заключение полиграфной проверки, сделанное работником полиции, принималось к рассмотрению судом. Лицо, проводящее тестирование, знакомится с материалами расследования, намечает этапы проверки. После обсуждения с подозреваемым ему сообщается, что он имеет право отказаться от прохождения обследования. В случае его согласия он подписывает заявление о добровольном прохождении полиграфной проверки. В связи с тем что в разработке законов и указаний по полиграфным проверкам принимала активное участие Американская полиграфная ассоциация, в Индии общие требования к полиграфным проверкам в основном повторяют аналогичные в США.
В Китае полиграф появился в конце 1940 г., когда США предоставили полиграф и его технологии для повышения эффективности военных действий. После поражения правительственных войск полиграф был перевезен на Тайвань. В самом Китае в связи с приверженностью установкам социалистическому лагерю, возглавляемом СССР, развивалась тенденция игнорирования полиграфа. Поэтому в континентальном Китае лишь в 1981 г. Бюро национальной безопасности приобрело полиграф «Mark-1» производства США. Это стало возможным в связи с ослаблением отношений между СССР и Китаем. Впоследствии профессор Ю. Джинг Хонг в 1987 г. создал свою полиграфную систему, успешно использованную при проведении ряда расследований. В 1990 г. Институт автоматики Академии наук Китая создал полиграф LZ1, включающий в себя два канала — давления и кожного сопротивления. В 1991 г. был разработан первый китайский компьютерный полиграф PG1. Сейчас в Китае 60 специалистов полиграфа. В качестве основной методики полиграфных процедур используется тест «Знания виновного».
В Латинской Америке полиграф используется: в Гондурасе, Пуэрто-Рико, Мексике, Гватемале, Боливии, Аргентине, Бразилии, Уругвае, Венесуэле, Ямайке, Панаме.
В Азии — на Тайване, в Таиланде, на Филиппинах, в Пакистане, Иордании, Малайзии, Гонконге, Кувейте, Саудовской Аравии, Ливане, Арабских Эмиратах.
Вообще же полиграфные проверки проводят более чем в 60-ти странах мира.
Несмотря на научный террор, проводившийся правящей Коммунистической партией, в СССР были люди, объективно оценивавшие возможности использования детектора лжи для расследования преступлений. В 1968 г. на Петровке, 38 была проведена научная конференция, давшая высокую положительную оценку применению полиграфа в уголовном процессе. Она была организована при активном участии Кима Серафимовича Скоромникова. В 1995 г. было издано первое методическое пособие «Применение полиграфа в оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел России». В пособии в основном был использован американский опыт, российского опыта было еще недостаточно для практического обобщения, поскольку руководители МВД РФ считали, что массовое внедрение полиграфа обязательно приведет к его дискредитации.
На самом деле не массовость применения полиграфа для раскрытия преступления, а качество подготовки специалистов является основной причиной дискредитации метода.
В то же время ГУВД Краснодарского края приобрело 55 полиграфов. Трехлетняя массовая эксплуатация позволила собрать большой научнопрактический материал. Так, только по заказным убийствам было проведено около 40 полиграфных проверок. В конечном итоге повысилась раскрываемость преступлений.
В 1976 г. Г.А. Злобиным и С.А. Янием была опубликована работа «Проблемы полиграфа», в которой давалась положительная оценка использования детектора лжи в криминалистической практике. Позже, в 1977 г., С. А. Яний дал анализ правовым и психологическим проблемам применения полиграфа.
Польша стала применять полиграф с 1964 г. Она была одной из первых стран, находящихся под жестким контролем СССР, жандармерия которой закупила в США один полиграф и обучила работе на нем несколько человек. В дальнейшем интерес к использованию полиграфа возрос, и в период 1990 — 1998 гг. жандармерия провела 586 обследований по различным уголовным делам, в том числе:
- убийства — 102;
- кражи оружия — 46; кражи имущества — 46;
- ограбления — 17;
- поджоги, изнасилования, мошенничество — 26.
В результате полиграфных проверок было установлено, что из общего числа обследуемых 259 человек имели непосредственное отношение к расследуемым преступлениям, 327 были оправданы. В 1970-х г. в трех польских университетах началась научная работа по полиграфной тематике, возглавляемая Я. Видацким, Е. Конечным, Е. Кулицким. Практически сразу при применении полиграфа возникли споры о целесообразности использования методики контрольных вопросов. Ошибки в прогнозе активно использовались противниками полиграфных проверок. Следует отметить, что негативную позицию, как правило, занимали «специалисты», имеющие слабое представление о процедуре полиграфных проверок. Борьба между разумом и невежеством проходила с переменным успехом, что не могло не сказаться на объеме обследований, снизившемся от нескольких сотен до единичных случаев в год.
Серьезную правовую поддержку получило применение полиграфа в Польше в 1983 г., после утверждения устава «О министре внутренних дел и пределах действия подчиненных ему органов». Если полиграф используется в оперативно-розыскных целях, то оператор выступал как консультант. Если полиграф использовался в уголовном процессе, то перед тестированием необходимо получить постановление прокурора, и тогда результаты оформляются как при проведении экспертизы.
В марте 1990 г. в Польшу для ознакомления с опытом использования полиграфа в раскрытии преступлений были направлены сотрудники МВД СССР В.В. Гордиенко и С.В. Игнатов. Скрупулезное исследование проблемы на базе правоохранительных органов Польской Народной Республики позволило им сделать смелые по тому времени выводы:
- использовать полученные данные в ходе проработки вопроса об опытном внедрении полиграфных устройств в практику борьбы органов внутренних дел СССР с уголовной преступностью;
- подготовить публикации об опыте органов внутренних дел Польши по применению полиграфов в изданиях МВД СССР, а также преду смотреть подготовку учебного пособия по использованию полиграфов с учетом опыта МВД Польши;
- внедрить полученные материалы в учебный процесс и НИР Академии МВД;
- выйти с ходатайством к руководству МВД СССР о командировании специалистов академии и ГУУР в США для решения вопроса о приобретении контактных и бесконтактных измерителей психологического стресса и обучении методике применения таких устройств.
Этот документ практически положил начало применению полиграфа в России. Даже в то время это был героический поступок начальника отдела Главного управления уголовного розыска Владимира Васильевича Гордиенко и начальника кафедры Академии МВД СССР Сергея Викторовича Игнатова.
Через четыре года, в 1994-м, во Всероссийском научно-исследовательском институте была проведена первая конференция по нетрадиционным методам в раскрытии преступлений. На ней рассматривались три проблемы: использование экстрасенсорных способностей человека, разработка психологического портрета предполагаемого преступника и использование полиграфа (детектора лжи) в оперативно-розыскной деятельности.
На полиграфной секции было заслушано 12 докладов, из них только два доклада были посвящены опыту использования детектора лжи на практике (В.А. Варламов, Т.С. Богданова, И.С. Зубрилова и В.Ю. Савин, 1994 г.).
В докладе В.А. Варламова и Т.С. Богдановой рассматривался случай, когда по одному из крупных хищений по подозрению в причастности к расследуемому уголовному делу проходили 83 человека. Условия работы на полиграфе были весьма сложными. Хищение произошло месяц назад. Все подозреваемые были неоднократно допрошены. Техника и тактика совершенного хищения не были известны даже оперативным сотрудникам. Предварительно было отработано 12 версий совершения преступления, и ни одна из них не дала положительного результата. В этой обстановке после 30-дневного обследования были проверены все подозреваемые. Некоторые из них проверялись несколько раз. В результате полиграфных проверок были установлены личности, совершившие преступление, роль и тактика каждого участника и имя заказчика.
И.С. Зубрилова и С.Ю. Савин представили материалы об успешной полиграфной проверке, способствовавшей раскрытию преступлений по убийству, квартирной краже и трем угонам автомобилей. В этот же период в России группой специалистов полиграфа (В. А. Варламов, И.С. Зубрилова, Т.С. Богданова, 1994 г.) были проведены поисковые полиграфные проверки на выявление совершенного преступления. Обследованию подвергались граждане, которые при виде милиционера без каких-либо причин пытались убежать. Полиграфная проверка задержанных проводилась по реальным преступлениям, совершенным в течение суток в данном районе. Эффект был положительным. В процессе полиграфных проверок было выявлено несколько преступников. Выявление их обычными оперативными методами заняло бы много времени, а эффективность была бы незначительной.
В России 1994 г. можно считать началом массового внедрения полиграфа. В этот период вся научная разработка сводилась к обобщению опыта США, и это было оправдано. Но в это же время появляются первые методические рекомендации по проведению полиграфных обследований. В основу их был положен аналогичный опыт США, адаптированный к условиям России.
Использование полиграфа в течение ряда лет позволило провести в 1997 г. первую научно-практическую конференцию операторов полиграфа ГУВД Краснодарского края, где было заслушано 22 доклада.
В республике Беларусь полиграф появился сравнительно недавно. Толчком послужило исчезновение корреспондента Завадского. Некоторые средства массовой информации использовали этот момент, обвинив правительтво республики в причастности к этому преступлению. Возникла сложная ситуация, провоцируемая, в том числе, западными службами.
Для решения вопроса была приглашена группа опытных специалистов полиграфа из ГУВД Краснодарского края под руководством И.Н. Николаевой. При активной поддержке со стороны начальника Уголовного розыска Республики Беларусь В. Потаповича за 10 дней интенсивной работы были установлены не только имена лиц, причастных к убийству, но и заказчики и мотивы убийства. В результате проверки были арестованы и преданы суду большинство участников преступления, и только некоторым из них удалось скрыться.
В 2001 г. в России прошли подготовку первые пять сотрудников уголовного розыска. Было закуплено два полиграфа «Барьер-14» и три «Риф» российского производства, а в конце года был утвержден первый правовой документ, регламентирующий проведение полиграфных проверок.
Инструкция была подготовлена спецслужбами и решала их ведомственные задачи. Через четыре года МВД республики подготовило инструкцию, регламентирующую использование полиграфа для решения оперативных задач.
В начале 2002 г. было дополнительно приобретено 14 полиграфов «Барьер-14» и «Крис» и подготовлено 17 специалистов, что позволило создать уже свою полиграфную базу. В Белоруссии в конце 2002 г. при Главном управлении уголовного розыска создан отдел по раскрытию преступлений прошлых лет, в состав которого вошли семь специалистов полиграфа. Возглавил отдел сыщик, прошедший полиграфную подготовку в Краснодаре, В.М. Князев.
Несмотря на период становления, за год работы отделом было проведено 309 обследований по различным видам преступлений. Из них отработано 24 убийства, из которых в 16 случаях после полиграфных проверок подозреваемые дали явки с повинной. Кроме того, выявлено дополнительно 26 преступлений, и среди них 3 убийства. Особенно важно при проведении расследований, что лица, совершившие преступления, были вне подозрения.
Рис. 1.6. Валерий Варламов
По плотности полиграфов и специалистов, работающих на них, в пересчете на душу населения в 2003 г. Беларусь вошла в тройку наиболее оснащенных стран мира.
Причину успеха можно объяснить наличием трех факторов:
• талантливые руководители, с пониманием дела относящиеся к своей работе;
• грамотные специалисты, прошедшие подготовку в одной из лучших школ;
• современнейшая техника.
Особенно хочется остановиться на вопросе правового обеспечения полиграфной службы. В России оно находится на начальной стадии. Отсчет времени его формирования можно вести с момента принятия указания МВД от 30 июля 1992 г. «О правовом и нормативном обеспечении использования полиграфа в системе МВД РФ». Организация и проведение полиграфных проверок были поручены так называемому Бюро спецмероприятий. Позже его переименовали в Управление оперативно технических мероприятий (УОТМ). Основной причиной передачи полиграфной тематики этому подразделению руководством МВД РФ было следующее обстоятельство: руководство министерства было старой закалки, считалось, что использование полиграфа для раскрытия преступления — это якобы не очень надежная система, и судьба ее заранее была предрешена.
В это время во главе УОТМ был поставлен молодой, энергичный и смелый сотрудник, Сергей Викторович Игнатов, умеющий отстаивать свои взгляды и убеждения. При его непосредственном участии были созданы подразделения во ВНИИ МВД РФ и УОТМ, на которые возлагалась разработка как теоретических проблем, так и практических обследований. Только благодаря С.В. Игнатову 28 декабря 1994 г была принята первая инструкция, регламентирующая использование полиграфа в расследовании преступлений.
Эта инструкция разрушила имевшийся у наших чиновников психологический барьер и дала возможность начать создание полиграфной службы в России. До появления инструкции полиграфные проверки в МВД проводились отдельными смельчаками и встречали резкую критику со стороны прокуратуры, вплоть до угрозы привлечь к уголовной ответственности за несоблюдение законов СССР Юридическую предпосылку для проведения полиграфных проверок давала статья 6 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», которая разрешала «… в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий использовать …кино и фотосъемку, а также другие технические средства, не наносящие ущерб жизни и здоровью людей и не причиняющие вред окружающей среде». Под определением «другие технические средства» можно было понимать и полиграф.
Инструкция включала шесть разделов: общие положения, порядок подготовки вопросов, условия и порядок проведения опроса, оформление и хранение материалов, полученных в ходе опроса, использование результатов опроса, контроль над проведением опроса. В основу инструкции был положен опыт США, и это в какой-то степени было оправдано.
К сожалению, механический перенос инструкции США о проведении полиграфных проверок не всегда соответствовал российским подходам к решению правовых вопросов. Редакция отдельных параграфов доводила методику проверки до абсурда. Так, пункт 3.5 гласит: «В процессе опроса задаются только те вопросы, которые предварительно согласованы с опрашиваемым. При этом они должны быть построены таким образом, чтобы исключить возможность унижения чести и достоинства опрашиваемого». По форме, казалось бы, все хорошо, но к чему это ведет на практике? Зная заранее вопросы, «русские умельцы» будут успешно искажать результаты полиграфных проверок, строя свою версию.
Прерывание полиграфной проверки или отказ от нее вообще не преследуются по российским законам. Наличие этой части пункта 3.5 инструкции нередко используется представителями организованной преступности и затрудняет возможность получения информации о преступной группе, совершающей те или иные правонарушения. Особенно велики негативные последствия при раскрытии заказных убийств, так как в основе их расследования лежат поисковые тесты, и любое прерывание полиграфных проверок дает высокую гарантию преступникам, что дело не будет раскрыто.
Вторая же часть этого пункта при его соблюдении полностью исключает использование тестов, в основе которых лежат вопросы, задаваемые в обвинительной форме, а нередко именно они являются основной базой при проведении полиграфных проверок. При расследовании убийства оператор должен задать вопросы: Вы знаете, кто убил? Вы принимали участие в убийстве? Вы убили?. Разве они не звучат оскорбительно, разве они не затрагивают честь обследуемого лица? Пункт 3.5 — это лазейка для преступников с целью отказаться от полиграфных проверок, хотя, как это ни кажется на первый взгляд нелепым, даже закоренелому преступнику тактически невыгодно необоснованно отказываться от полиграфных проверок. Отказ от полиграфного обследования наталкивает оперативного работника на мысль: раз отказался — значит, есть веские причины. Преступник это прекрасно понимает, зная, что в данном случае можно ожидать дополнительной проверки, касающейся не только преступления, по которому он задержан, но и выявления других фактов его преступной биографии. Со временем, когда поисковые тесты на криминальное прошлое обследуемого будут применяться в массовом порядке, в какой-то степени эта проблема будет решена.
По состоянию на начало 1998 г. поисковый тест обязателен при проведении полиграфных проверок лишь в ГУВД Краснодарского края.
Адвокаты, защищающие подозреваемого, опираются на пункт 3.10, которым «… из-за вероятности получения необъективных результатов запрещается проводить опрос с использованием полиграфа в случаях:
а) физического и психического истощения, но кто, когда и как может это оценить, особенно если опрос проводится в сельской местности, в небольших городах;
б) регулярного употребления опрашиваемым наркотических средств или сильнодействующих лекарственных препаратов».
Этот пункт практически запрещает применение полиграфа для проверок наркоманов, токсикоманов всех стадий и форм. В наш напряженный век очень трудно найти человека после 35 — 40 лет, который не принимал бы те или иные сильнодействующие лекарства. Это еще одна категория людей, не подлежащих полиграфным проверкам.
Но самым безграмотным является пункт 3.10 данной инструкции, который запрещает проводить проверку при «наличии данных о беременности». При малом сроке женщина может и не знать, что она беременна. Беременность первого и восьмого месяца — это не одно и то же. Но как бы то ни было, по данной инструкции, наличие любого срока беременности запрещает проводить полиграфное обследование. По статистическим расчетам, пункт 3.10 при его выполнении запрещает проводить полиграфные проверки практически у 25% всех жителей России.
Значительно снижает возможность применения полиграфа пункт 2.4.2, по которому уровень чиновников МВД РФ, имеющих право подписывать разрешения, настолько велик, что в отдельных регионах при соблюдении этих требований полиграфные проверки никогда не будут проведены. В России нередки случаи, когда расстояние от места, где необходимо провести тестирование, до «разрешительной системы» составляет сотни, а иногда и тысячи километров. Позже появилась вторая редакция инструкции, и часть вопросов была скорректирована, но и это не сделало процедуру тестирования более эффективной.
1 июля 1996 г было подписано постановление N° 770 Правительства Российской Федерации. Им было утверждено положение «О лицензионной деятельности физических и юридических лиц, не уполномоченных на осуществление оперативнорозыскной деятельности, связанной с разработкой, производством, реализацией, приобретением… специальных технических средств негласного получения информации». В перечне видов специальных технических средств пунктом 10 «Специальные технические средства для негласной идентификации личности» запрещалось проведение негласной работы с человеком.
Полиграф был подведен под этот пункт с мотивировкой, что не всегда специалист при проведении тестирования полностью знакомит подозреваемого с его правами, тематикой вопросов и полученными результатами. Исходная посылка абсолютно неверна. Авторы этих гипотез или никогда в жизни не занимались полиграфными проверками, или это было так давно, что забылись основные положения обследований.
Перед тестированием мы не только получаем добровольное согласие обследуемого, но и знакомим его с вопросами, гарантируя возможность в любой момент времени прервать обследование. Любой видеокамерой можно отснять человека, не ставя его об этом в известность. Вы снимаете кинокамерой на улице своих друзей, и в кадр попадают прохожие, которые даже не знают, что их снимают. Да они и не обращают внимания на проводимую съемку. Мы можем использовать диктофон для записи речи оратора, выступающего на митинге, это тоже не нарушает российских законов. Но если эти материалы мы представим в суд как вещественные доказательства, мы можем быть привлечены к ответственности, так как скрытое получение информации в оперативных целях возможно только с разрешения прокурора. В то же время лицензионный комитет, созданный при Федеральной службе безопасности, пытается подвести полиграф как устройство двойного назначения под положение о лицензировании. Однако нельзя полностью отрицать положительного значения лицензирования. Оно, по крайней мере, будет препятствием для появления на российском рынке полиграфов, не соответствующих элементарным международным требованиям.
В 1996 г. Федеральная служба налоговой полиции ввела в действие инструкцию «О порядке применения специальных психофизиологических исследований федеральными органами налоговой полиции». Инструкция практически полностью копировала аналогичный документ, используемый в МВД России.
В 1999 г. в Министерстве обороны была утверждена «Инструкция о порядке применения обследования с помощью полиграфа в отношении военнослужащих и лиц гражданского персонала при заключении контрактов о прохождении военной службы (трудовых договоров) и при допуске к государственной тайне».
Инструкция регламентировала только кадровые проверки. Министерство обороны не является субъектом оперативно-розыскной деятельности и по законам России не может заниматься раскрытием преступлений, совершаемых в его структурах. Введение инструкций — явление прогрессивное.
В то же время инструкции носят узковедомственный характер. До сих пор отсутствуют документы, регламентирующие применение полиграфа в негосударственных структурах. Ряд положений инструкций стереотипно копирует правовые документы США, не адаптируя их к российским реалиям.
Хочется верить, что эти недостатки в правовой базе — явление временное, и они будут скорректированы в процессе дальнейшей работы. Этому во многом будет способствовать правильно выбранное подчинение полиграфного направления в структурах МВД РФ. Слепо переносить зарубежный опыт в Россию — занятие неблагодарное. Социально-юридическая культура США настолько отличается от российской, что сравнивать их вообще невозможно. Поэтому, принимая за основу американские документы по проведению полиграфных проверок, некоторые их положения необходимо адаптировать к реальной российской действительности, в противном случае они не будут работать.
С появлением полиграфа в качестве инструмента, способствующего раскрытию преступлений, одновременно возникла и проблема законности его применения. У противников использования полиграфа в уголовном процессе в качестве аргументов выдвигались следующие проблемы: нарушает ли проверка на полиграфе права человека на тайну; можно ли использовать результаты полиграфных проверок в суде; ведет ли к унижению личности процесс тестирования; юридический статус полиграфа при решении кадровых и трудовых вопросов. Все эти проблемы остро обсуждаются и по сей день.
