Сегодня, 25 сентября, Совет при Президенте РФ проводит выездное заседание по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства. На фоне обсуждения «анти-деприватизационных» инициатив в экспертном сообществе и бизнесе растёт тревога: с одной стороны законопроект пытается поставить предел «бесконечным» искам органов власти, с другой — расширяет инструменты обращения имущества в доход государства и вводит новые процессуальные механизмы, которые способны серьёзно повлиять на правообладателей и добросовестных приобретателей. Подробный разбор предлагаемых новвоведений и практическая «карта рисков» — ниже.
- Законопроект предлагает перенести иски прокурора об изъятии имущества в доход государства в рамки административного судопроизводства, создавая новую главу 32.1 в Кодексе административного судопроизводства РФ. Прокурор по-прежнему обязан доказывать незаконное происхождение активов в соответствии с общими правилами бремени доказывания (ст. 62 КАС РФ), но административные процедуры отличаются от гражданского порядка: сжатые сроки рассмотрения (до 3 месяцев) и упрощенные меры обеспечения (например, арест имущества по ст. 140 КАС РФ) могут ускорить рассмотрение дела, радикально меняя подход к спорам о праве собственности.
- Усиливаются основания для публичных санкций: изъятие имущества теперь возможно не только за классические коррупционные преступления (например, по ст. 290–293 УК РФ), но и за участие должностных лиц в предпринимательской деятельности в нарушение закона (ст. 289 УК РФ). Проект вносит изменения в ст. 104.1 УК РФ, расширяя перечень оснований для конфискации, что повышает риски для лиц, связанных с такими активами, включая добросовестных приобретателей.
- Правила исковой давности для государственных исков об оспаривании приватизационных сделок предлагается уточнить: срок будет исчисляться с момента нарушения права (ст. 200 ГК РФ), например, с даты перехода имущества из государственной собственности по Федеральному закону № 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества». Это направлено на снижение числа «запоздалых» претензий (общий срок — 3 года по ст. 196 ГК РФ), но вызывает вопросы о применении новых правил к уже идущим делам и их ретроспективном действии.
Эти предложения обсуждаются уже сейчас, однако часть инициатив (включая отдельные пакеты поправок) ранее снималась с повестки и корректировалась, что, очевидно, свидетельствует и даже подтверждает высокую политическую и юридическую чувствительность темы. Как, например, с рассмотрением вопроса о давности по искам государства, которое в итоге перенесено на другое заседание Совета.
Новые процессуальные механизмы делают реальные публично-правовые риски ближе к гражданскому обороту: прокурор сможет заявлять требования об обращении имущества по административной процедуре, где сроки рассмотрения и меры обеспечения (арест имущества, наложение обеспечительных мер) прописываются иначе, а оперативность — выше. В сфере бизнеса это означает, что даже при наличии объективно слабого гражданско-правового иска, публичные процедуры могут привести к быстрой блокировке активов и затратам на долгую судебную защиту.
Кроме того, недавние иски Генеральной прокуратуры показывают, что практический вектор развития — активное использование инструментов обращения активов в доход государства. Примером служит громкий антикоррупционный иск, поданный Генеральной прокуратурой к Виктору Момотову, председателю Совета судей РФ, в Останкинский районный суд Москвы. В исковом заявлении утверждается, что, в нарушение требований антикоррупционного законодательства, Момотов фактически занимался предпринимательской деятельностью и владел сетью гостиниц, оформленной через доверенных лиц и третьих лиц. Надзорное ведомство оценило объём недвижимости и активов — около 95 объектов недвижимости и связанных с ними земельных участков — на сумму свыше 9 млрд руб. По версии прокуратуры, акции и объекты передавались через структуры, контролируемые лицами, связанными с ОПГ «Покровские», и в ряде случаев недвижимость была легализована через судебные решения, инициированные по просьбе Момотова и его партнёров.
Сам Момотов отреагировал на иск заявлением о «клевете» и обратился в антикоррупционную комиссию Совета судей с просьбой проверить достоверность распространяемой информации. Он подчеркнул, что ещё не ознакомился с текстом иска, и готов представить пояснения, заявив, что пока не получает надлежащего доступа к материалам дела.
Кроме того, прокуратура ходатайствует наложить обеспечительные меры — арест на недвижимое и движимое имущество, денежные счета и иные активы, а также запрет выезда за границу. Заявление также включает требование обращения имущества в доход государства, что фактически создает перед имущественными правами Момотова и связанных с ним лиц повышенный риск.
После публичного заявления по иску к Момотову не можем не обратить внимание на завершённый кейс из нашей практики, который отражает усилия прокуратуры именно в отношении собственности и приватизации. В деле, где мы представляли сторону защиты, прокуратура обвинила бывшего главу муниципального образования в создании преступного сообщества для хищения муниципального имущества, включая недвижимость и земельные участки, путём присвоения по заниженным оценкам через подконтрольные организации. Обвинение включало требования о конфискации похищенного имущества в доход государства, мотивированные нарушениями в процессе вывода активов из муниципальной собственности без надлежащих процедур и с использованием служебного положения. Наши эксперты подготовили правовую позицию, где критически подошли к имеющимся в деле доказательствам ненадлежащей оценки имущества, роль участников в организованной группе и документы о согласованиях в администрации.
Суды трёх инстанций частично поддержали доводы прокуратуры, осудив фигурантов по ключевым статьям, но в апелляционной и кассационной инстанциях часть обвинений была снята или прекращена в связи с истечением сроков давности уголовного преследования и отсутствием состава преступления в отдельных эпизодах. В решениях были использованы нормы УК РФ (ч. 3 ст. 210 о преступном сообществе, ч. 4 ст. 160 о присвоении, ч. 4 ст. 159 о мошенничестве, ст. 78 о сроках давности) и ссылки на процессуальные гарантии по УПК РФ, включая подход к оценке доказательств и защите прав обвиняемых. В данном случае видно, как новые рассматриваемые изменения (проекты об уточнении сроков, о переходе претензий в публично-правовое поле) перекликаются с уже существующими спорами: если раньше уголовный процесс мог затянуться в судопроизводстве, то с усилением публичной составляющей такие дела могут быстрее привести к обращению имущества в доход государства, особенно при наличии сомнений в законности сделок.
Сейчас в сопровождении нашей команды также оказалось новое не менее интересное в данном вопросе дело. Интересно оно как минимум тем, что, возможно, уже в его отношении могут применяться те самые нововведения, о которых мы все сегодня говорим (конечно, только в случае, если они будут приняты и введены в силу, а также если дело наберет такой оборот). В иске по нынешнему делу заявлены требования о переводе активов в доход государства на основании публично-правовых оснований, связанных с подозрением на незаконную приватизацию и использование служебного положения. По материалам, предъявленным прокуратурой, часть спорных активов была передана на доверенных лиц после окончания срока приватизационного договора, что вызывает вопросы о законности этих трансакций.
С нашей стороны уже сформулированы возражения: мы оспариваем законность наложения обеспечительных мер (в том числе арест недвижимости и банковских счетов), доказываем добросовестность приобретателей и соответствие сделок нормам ГК РФ и ФЗ о приватизации. Мы также готовим аргументы о переходе претензий в административную плоскость — в связи с обсуждаемыми проектами, предусматривающими новый административный механизм обращения имущества. Цель — минимизировать блокировки активов клиента до окончательного решения по существу, защитить права собственности и предотвратить необоснованные аресты.
Для компаний и инвесторов мы предлагаем следующий алгоритм действий, которого стоит придерживаться уже сейчас:
- Пройти аудит сделок и титулов по объектам, которые могут иметь «публичную» историю (передачи из муниципальной собственности, сделки с участием ОМС и т. п.);
- Если в отношении компании идут следственные или прокурорские проверки, готовить документальную линию защиты по происхождению средств и добросовестности сделок заранее;
- Фиксировать все корпоративные и оценочные решения, хранить исходные данные для экспертиз и проводить независимые оценки;
- Оперативно реагировать на иски прокурора — административная процедура может позволить быстро получить обеспечительные меры; не дожидайтесь их применения.
Эти практические направления вытекают из анализируемого законопроекта и уже видимой практики органов надзора.
Политико-правовая перспектива и что будет дальше (нам тоже интересно)
Законопроект пытается сбалансировать две цели: защиту публичного интереса от незаконной приватизации и обеспечение стабильности гражданского оборота. Но переход части споров в административную плоскость, изменение правил давности и усиление роли прокуратуры меняют соотношение процессуальных сил в пользу публичного истца. Эксперты предупреждают о риске «процессуальной деприватизации», когда спор о праве собственности будет решаться в ускоренном административном формате, а не в гражданском состязательном процессе — конечно, это требует дополнительной гарантийной, конституционно-правовой проработки.
Поэтому сегодняшние обсуждения Совета при Президенте и последние антикоррупционные иски показывают, что тема деприватизации и обращения имущества в доход государства, в случае их принятия, станет одним из ключевых правовых трендов ближайших месяцев. Для бизнеса это время ревизии сделок и усиления комплаенса. Но а что же будет в итоге мы узнаем только после завершения заседания и тогда будем смотреть на вопрос не просто через теоретическую призму.
